«Пленница проклятой стаи» Джанель Морено

Глава 1

Всю жизнь я бегу от проклятия.

Порой кажется, что моя жизнь похожа на заезженную старую пластинку, которую кто-то забыл в старом проигрывателе. Когда-то она выпускала в мир вокруг себя прекрасную музыку, а сейчас просто уныло скрипит.

Понятия не имею, что папа подразумевает под проклятием, порой кажется, он совершенно безумен. Но реальность такова, что даже у безумцев порой есть власть и деньги. Особенно в отношении дочери.

Нет, мой отец вовсе не зло. Я очень его люблю. Он прирожденный охотник, мастер на все руки, отличный рассказчик и самый надежный человек на свете. Но еще и пара — ярый блюститель морали, преданной забвению еще до моего рождения. Поэтому мир за пределами нашего уютного лесного домика — мир зла и пороков. Порой кажется, папа просто боится современного мира. Боится, что он поглотит меня, если я подойду слишком близко.

Поэтому о вечеринках, тусовках с друзьями или вылазке в кино я могу забыть.

Мой мир выглядит так: давящая тишина гор, шепот леса и уединение, невыносимо раздражающее, когда тебе только исполнилось восемнадцать, а ты застряла в глуши без перспектив, ведь твой отец считает, что нас преследует страшное проклятие.

Его сильно подкосил побег мамы. Кажется, папа так и не смог смириться с тем, что она нас бросила. Поэтому и придумал сказку про страшный злой рок, забирающий женщин нашего рода. Я лично не чувствую никакого рока, только жуткое раздражение.

Сегодня в городке неподалеку праздник. Ярмарка, танцы и дурацкие конкурсы. Каз, парень, что раз в неделю привозит нам продукты, намекнул, что не прочь со мной потанцевать. И я очень, очень хочу поехать.

Меня всегда манил город. Казался настоящим магическим миром. Притягивал своими возможностями. Разнообразием.

В нашей глуши дни похожи друг на друга как капли воды. Город виделся мне россыпью снежинок — каждый день в нем был уникален.

Наивно, возможно. Но кто меня осудит? Я всю жизнь провела в автодомах, охотничьих избушках и тейлерных парках. Мы все время от чего-то бежали, переезжали, прятались, вели отшельнический образ жизни. У меня не было возможностей завести друзей.

• Папа, прошу, отпусти меня в город хотя бы сегодня! — взмолилась я, когда мы закончили мыть наш старенький пикап после очередного объезда лесничества.
• Нет, Аби. Я уже сказал тебе, что нет. Ничего хорошего там тебя не ждет. Это окончательное решение.
• Но Каз…
• Больше этот мальчишка сюда не приедет.
• Ты не можешь запереть меня здесь до конца моих дней! — взорвалась я.
• Я уже объяснял, Абигейл, мы должны дождаться, когда тебе исполнится двадцать. Проклятие не подействует, если ты будешь старше двадцати хоть на день.
• Да нет никакого проклятия, папа! Хватит жить дурацкими сказками, мама не пропала по вине темных сил, она ушла, слышишь?! Влюбилась и ушла! Или задолбалась возиться с маленьким ребенком и ушла! Ее не украли в волшебный мир, она нас БРОСИЛА!

«Хрясь!» — щеку обожгло болью.

Кажется, папа сам испугался того, что сделал, но было поздно.

• Иди ты к черту, папа! Ты испортил мне жизнь!

Я выскочила из дома прямо в осенний прохладный вечер, как была, без куртки, босая. И только на крыльце заметила, что все еще сжимаю ключи от машины.

Кровь в венах забурлила, сердце бешено забилось. Решение пришло само собой и, прежде, чем отец выскочил следом, я забралась в пикап и завела мотор.

• Абигейл!

Я любила отца. Всем сердцем любила и ни за что не пожелала бы себе другого.

Но сейчас я мчалась навстречу ей — новой жизни за пределами домика в лесу.